Ходил ли апостол Андрей по киевским горам. История легенды
Реальна ли история о благословении апостолом Андреем киевских гор и его путешествии по территориям будущей Руси?
13 декабря Православная Церковь празднует день памяти апостола Андрей Первозванного. Традиционно принято считать, что он путешествовал вверх по Днепру, был на киевских горах и доходил аж до Новгорода. На самом же деле вся эта история не имеет ничего общего с реальностью. Точно так же, как легендой является и мнение о том, что Константинопольский патриархат ведет свою «родословную» от брата апостола Петра.
Ни в коем случае не желая как-либо уничижить подвиг апостола Андрея давайте все-таки рассмотрим, откуда взялся этот, столь распространенный в нашем народе и, безусловно, величественный и прекрасный миф.
Начать нужно с того, что формирование легенды об апостоле Андрее происходило в русле большой церковной политики. Престиж древних центров христианства во многом был связан с рангом «Апостольских церквей»: Петр и Павел – основатели Римского и Антиохийского престолов, Марк – Александрийского, апостол от 70-ти Епенет – Карфагенского и т.д.
Церковная история говорит нам, что Константинопольских патриархов считали «выскочками» обязанными своим возвышением лишь имперской политике.
В 330 году маленький портовый городок Византий становится Вторым Римом, Константинополем – столицей Римской империи и центром восточного христианства. По этой причине неизбежным стал спор с Первым Римом о его первенстве и апостольском достоинстве. Церковная история говорит нам, что Константинопольских патриархов считали «выскочками» обязанными своим возвышением лишь имперской политике. Такого мнения придерживались не только в Риме, но и в Александрии – кафедре бывшей второй по чести после престола апостола Петра. Отсюда и возникла необходимость формирования легенды о пребывании апостола Андрея в Византии и проставлении им первого епископа города Стахия.
Нельзя не отметить, что история эта стала общепринятой лишь к VII столетию, а до Второго Вселенского собора город вообще находился в распоряжении митрополита Ираклийского. Более того, чья-то бурная фантазия даже придумала поименный список из 18 архиереев Византия вплоть до первого, исторически известного, епископа Митрофана (315-325 гг.).
Но давайте вернемся к истории христианства на территориях будущей Руси. Предание, а точнее апокрифические «Деяния Андрея», говорят нам, что брату апостола Петра выпал жребий проповеди в землях «Скифии». Когда же Русь вошла в орбиту влияния Константинополя, то возникла необходимость отождествления этих самых «скифов» со славянами. Причины такого исторического «кульбита» хорошо описаны известнейшим дореволюционным историком Русской Церкви, ординарным академиком Императорской академии наук, заслуженным профессором Московской духовной академии, автором ряда фундаментальных исследований по истории Русской Церкви Евгением Евсигнеевичем Голубинским:
«Как бы то ни было, смысл и нравоучение повести ясны; она хочет сказать и доказать: мы – Русские составляем народ в христианской церкви никак не последний и наше христианство ведёт своё начало точно так же от самих апостолов, как и у кого бы то ни было».
Известное сказание об апостоле Андрее, содержащееся в «Повести временных лет», является позднейшей вставкой, которую в 1116 году, по приказу сына Всеволода Ярославовича князя Владимира Мономаха, внес игумен Выдубицкого монастыря Сильвестр.
Далее он говорит, что апостолы, по очевидным причинам, не могли насадить христианство на наших землях напрямую своей проповедью, потому и нужно было указать, что они якобы ходили здесь, благовествовали и пророчествовали. Т.е. ап. Андрей как бы предизбрал эти земли и, таким образом, посредством этого самого предизбрания включил их в состав Церкви Христовой с самых первых веков христианства.
Беря в рассмотрение указанные причины и обстоятельства, становится понятно, что известное сказание об апостоле Андрее, содержащееся в «Повести временных лет», является позднейшей вставкой, которую в 1116 году, по приказу сына Всеволода Ярославовича князя Владимира Мономаха, внес игумен Выдубицкого монастыря Сильвестр. Этой ремарки нет в первоначальном своде «Повести», но она попала во все последующие списки. Да и сам рассказ содержит ряд несуразностей.
К примеру, мы видим, что апостол Андрей хотел из Корсуни добраться до Рима и во время путешествия прошел через будущий Киев и Новгород. Как отмечает профессор Голубинский, такой крюк равноценен путешествию из Москвы в Санкт-Петербург через Одессу. Кроме того, в этом нарративе явно прослеживается желание возвысить Киев и осмеять Новгород.
Таким образом, «летопись» нам говорит, что киевские горы апостол Андрей якобы благословил, а вот в Новгороде лишь потешался с великорусских бань. Вот как об этом пишет последний обер-прокурор Святейшего правительствующего синода, кандидат богословия, доцент Санкт-Петербургской духовной академии, профессор по истории России на русском филологическом отделении Сорбонны, доктор церковной истории honoris causa Свято-Сергиевского православного богословского института Антон Владимирович Карташев:
«У русского автора-южанина в рассказе о новгородских банях очевидно была и определенная, не особенно высокая цель. Так прекрасно возвеличив свой родной Киев, он, по русскому обычаю – трунить над всяким, кто не нашей деревни, решил выставить новгородцев пред апостолами в самом смешном виде».
Нужно сказать, что новгородцы, в общем-то, все правильно поняли, а потому, в качестве ответа на киевскую редакцию легенды, создают свою собственную. Здесь они, конечно же, не отвергают благословения Киева, но все-таки убирают упоминание о банях, а также добавляют «исторических» сведений о том, что апостол Андрей «во пределы великого сего Новаграда отходит вниз по Волхову».
Постепенно образ первозванного ученика Христова начинает восприниматься как образ апостола всей Руси и во второй половине XVII века появляется легенда о том, что он проповедовал даже на Валаамском архипелаге.
Получается, что апостольский образ здесь используется в не совсем благочестивом контексте, а именно в качестве орудия насмешки. Да и вообще крайне сомнительно, чтоб апостол Андрей проделал такой путь только ради того, чтоб посмотреть как парятся дикие язычники.
Постепенно образ первозванного ученика Христова начинает восприниматься как образ апостола всей Руси и во второй половине XVII века появляется легенда о том, что он проповедовал даже на Валаамском архипелаге, что по своей сути является уже явным историческим абсурдом.
Отдельно нужно сказать о жезле и кресте апостола Андрея упоминаемых в «Повести временных лет». Впоследствии этот нарратив «перекочевал» в «Степенную книгу» (1560–1563) где мы видим, что апостол Андрей, проповедуя в земле славян, водрузил крест на киевских горах и оставил свой жезл в «веси, нарицаемой Грузине». О происхождении данной легенды опять же пишет профессор Карташев:
«Следует отметить рассказ монаха Епифания, так как в нем есть некоторые элементы, вошедшие впоследствии в русское сказание. Епифаний жил в конце VIII и нач. IX вв., когда жгучим вопросом современности был вопрос об иконах. Под влиянием этого церковного интереса, Епифаний, как и некоторые другие лица того времени, предпринял своего рода учено-археологическое путешествие по прибрежным странам Евксинского Понта, с целью изучить местные памятники и предания, касающиеся внешнего богопочитания во времена апостолов».
В общем-то здесь не раз упоминается и о том самом жезле, на котором было сделано изображение Креста и который апостол Андрей использовал в качестве опоры во время путешествий. Далее мы читаем, что в Вифинии – римской провинции на северо-западе Малой Азии – апостол Андрей, низвергает мерзкую статую Артемиды и поставляет на ее месте изображение Распятия Христова. Затем в Пафлагонии – области, занимающей южное побережье Черного моря – он избирает землю удобную для молитвы и сооружения жертвенника. Освящение этого жертвенника Первозванным учеником Христовым снова сопровождается возведением Креста. Отсюда становится понятно, что русские сказания заимствуют сведения о Кресте и жезле именно с этих повествований монаха Епифания.
Со времен Ивана Грозного апостола Андрея вообще стали воспринимать чуть ли не как «крестителя Руси», а легенду о его путешествии «вытаскивали» на свет всякий раз, когда в политических целях требовалось обоснование «апостольского» происхождения Русской церковной кафедры.
Нельзя не отметить, что территория будущей Руси в I-II веках была еще в состоянии доисторическом, т.е. она находилась за пределами известного мира и представляла собой неизведанную и полную возможных ужасов пустыню. Возникает вполне рациональный вопрос: зачем апостолу Андрею нужно было идти в эту пустыню? Да, сюда можно было бы сходить, как и во всякую другую пустыню, но только в том случае, если бы не было дел в черте обозримого мира.
Профессор Голубинский пишет, что апостол Андрей не мог иметь никакой надежды хоть сколь-нибудь прочным образом утвердить христианство в землях будущей Руси, ведь они представляли собой варварскую, совершенно разобщенную с остальным миром территорию, кроме того еще и малонаселенную никому не известными племенами. «Для чего же предпринимал бы он в неё путешествие, – задается вполне логичным вопросом историк, – не для того же в самом деле, чтобы ставить кресты на необитаемых горах или наблюдать такие обычаи, как паренье в банях».
Со времен Ивана Грозного апостола Андрея вообще стали воспринимать чуть ли не как «крестителя Руси», а легенду о его путешествии «вытаскивали» на свет всякий раз, когда в политических целях требовалось обоснование «апостольского» происхождения Русской церковной кафедры.
Зачем мы подняли эту, вполне известную, тему? Ответ содержится в словах проф. Голубинского: «Древним временам и древним людям извинительно было создавать легенды; но на нас в свою очередь лежит обязанность отличать легенды от настоящей исторической истины».
И далее он, как один из главнейших из критиков легенды о путешествии апостола Андрея, отмечает: «Нельзя и совершенно невероятно допустить, чтобы телесно посетил нашу страну один из апостолов, но необходимо принимать, что мысленно благословили её все они, – и мы Русские, подобно всем другим народам, принявшим христианство не непосредственно из рук апостолов, «ничим же меньшие» в церкви Христовой кого бы то ни было».
Конечно, это всего лишь обзор одной научной версии о пути следования проповеди апостола Христова. И, безусловно, от того, что нога его скорее всего не ступала на киевские горы, апостол Андрей не становится менее любимым и почитаемым святым, равно как и не становится менее благословенной наша святая земля.
Молитвами святого апостола Андрея, да сохранит Господь нашу землю и нас спасет и помилует, яко благ и человеколюбец!
