Читаем с детьми: «Великан-эгоист» Оскара Уайльда
Когда-то ты позволил мне поиграть в твоем саду, - говорит мальчик, - а сегодня ты пойдешь со мной в мой сад, имя которому – Рай. Сейчас вся Моя Милость – навстречу тебе.
«Каждый день, возвращаясь из школы, дети по привычке заходили в сад Великана поиграть. Это был большой и красивый сад с мягкой зеленой травой, где, словно звездочки, красовались прекрасные цветы.» - так начинается одна из замечательнейших сказок Оскара Уальда «Великан-эгоист». Сказка совсем небольшая по объему. Всего несколько страниц. Но нужно помнить, что ее автор – поэт, а это значит, что здесь особую смысловую нагрузку несет каждое слово.
И этим словом сад описан с такой любовью и в таких подробностях, как будто это самое прекрасное место на земле. Мне кажется, можно смело утверждать, что это картина рая. И тут среди всей этой красоты и радости появляется Великан. Он вернулся издалека. Автор сразу же уточняет, что он навещал своего приятеля Великана-людоеда и пробыл у него семь лет. Великан – вдруг! - объявляет сад своим, выгоняет из него детей, обносит высоким забором и, более того, на входе устанавливает запрещающие таблички.
Можно предположить, что раньше Великан был совсем другим. Ведь мы не видим в начале повествования ни заборов, ни табличек. Дети могли заходить в сад и играть, когда им вздумается. Более того, они приходили туда «по привычке», как к себе домой. И Уальд не случайно завершает описание сада словами:
«Как хорошо и весело нам тут! – радовались дети.»
Так что же случилось? Вот тут-то и нужно разобраться с уточнением: навещал Великана-людоеда, у которого пробыл семь лет. Уальд сразу же предъявляет его. И звучит оно как-то неловко, словно автор хочет подать его, как смягчающее обстоятельство. Мол, раньше был себе Великан, как Великан, но, известное дело – «со строптивым развратишися», а тут и вовсе – людоед! Да и каково это - прожить с людоедом целых семь лет? Наш герой еще не стал людоедом, но уже делает первый шаг на пути к этому – закрывает свой сад, выгоняет из него тех, кто не может постоять за себя. Самых слабых – детей.
И вот сад закрыт. И что же дальше? К Великану приходит счастье? Отнюдь. «Весна так и не пришла в его сад, не пришло и Лето. Осень подарила золотые плоды каждому саду, только саду Великана не дала ничего.
-Он только себя любит, - сказала Осень.»
Теперь в саду круглый год царствует Зима. Не слышно птиц, деревья не зеленеют и не цветут. Так что же случилось? Куда же ушла Весна?
В русском переводе сказка называется «Великан-эгоист». И если между этими двумя словами поставить не дефис, а тире, то это, я думаю, и будет самым полным объяснением замысла автора о его герое. Эго – то есть «Я», раздутое, до размеров великана, способно порой заслонить собой весь мир. Обречь на умирание все, даже самое дорогое. Не это ли мы видим в самом начале сказки? Великан обносит высоким забором свой сад, но, оказывается, сад – это то место, которое не может быть закрытым, которое погибает, если внутри него – пустота.
Символизм Оскара Уальда очень тонок и прозрачен. Не нужно долго думать, чтоб понять, что в образе сада показано человеческое сердце. Но как бы мы ни закрывали свои сердца, они все равно ждут весны. Ждет весны и Великан. По-видимому, проведя какое-то время в одиночестве, Великан немного пришел в себя, и людоедские замашки в нем приутихли, потому что однажды он появляется перед нами совсем в другом обличьи. В его сад залетает маленькая коноплянка, и ее пение кажется Великану самой прекрасной музыкой, ведь он так давно не слышал птичьего пения. Оказывается, в его сад пришла Весна, потому что дети тайком пробрались через дырку в заборе и взобрались на деревья. И деревья расцвели. И лишь одно осталось во власти Зимы, потому что мальчик, которому оно досталось, слишком мал и не может дотянуться до веток. Он ходит вокруг заснеженного ствола и горько плачет.
«И сердце Великана расстаяло,» - говорит Оскар Уальд.
«-Какой же я был эгоист! – промолвил он. – Теперь я знаю, почему Весна не хотела приходить в мой сад. Пойду, подсажу того мальчика на дерево, разрушу забор, и мой сад станет местом, в котором будут играть дети.»
Он осторожно спускается в сад, но дети, завидев его, пугаются, убегают. И только самый маленький мальчик не может убежать, потому что из-за слез ничего не видит. Великан подходит к нему тихо-тихо, подсаживает его на дерево, и мальчик целует его в ответ. И в тоже мгновение в сад возвращается Весна. Теперь уже навсегда. Возвращаются и дети, увидев, «что Великан перестал быть злым.»
«-Отныне – это ваш сад,» - возглашает Великан и огромным топором ломает стену вокруг сада. Теперь все свои дни он проводит с детьми. И мы видим, как он меняется. Все случается, как по-написанному, ибо «с преподобным преподобным будеши, со избранным избран будеши…»
Но проходят годы. Великан старится. У него уже нет сил играть с детьми. Он только сидит, смотрит на них и «любуется своим садом.» И вот на дворе снова – Зима. Однако теперь – это просто время года. И Великан знает, что «Весна просто заснула, и цветы отдыхают.» И теперь, когда сад, казалось бы спит, Великан и встречается с самым главным чудом в своей жизни. В самом дальнем углу сада он видит цветущее дерево. Ветки его золотые, на них висят серебрянные плоды. А под деревом стоит тот самый маленький мальчик, который так горько плакал когда-то в этом саду. Сердце Великана замирает. Ведь он столько лет искал его и нигде не мог найти. И теперь они снова встретились. Но, подбежав к своему маленькому другу, он замечает на его ручках и ножках раны.
«-Кто посмел тебя так ранить? – выкрикнул Великан. – Скажи мне и я возьму свой огромный меч и накажу виновного!
-Не нужно никого наказывать, - сказал мальчик, - потому что это раны Любви.»
Раны Любви! Вот, о чем говорит Уальд. Он хочет, чтоб мы не забывали о Христе, который распинается за каждого из нас ежеминутно. Конечно же, Великан очень сильно изменился. Но все же он не перестал быть – Великаном – хоть и провел свою жизнь так, чтоб сделать сердце свое обителью Весны.
«Когда-то ты позволил мне поиграть в твоем саду, - говорит мальчик, - а сегодня ты пойдешь со мной в мой сад, имя которому – Рай.» Иными словами, ты проявил ко мне милость когда-то. И сейчас вся Моя Милость – навстречу тебе.
Нужно сказать, что здесь проглядывает очень тонкое православное отношение к жизни и к Вечности. Нет, я никоим образом не хочу причислять Оскара Уальда к православным. Но ведь «душа по натуре – христианка». И в этой сказке мы видим интуитивно-правильное проникновение в, если так можно выразиться, механизм спасения: какими бы заслугами мы ни обладали, но все мы остаемся великанами. И единственное, на что мы можем надеяться – на безбрежную Милость Божью.
Всего несколько страниц – и такая глубина в этой маленькой сказке или, если сказать словами самого Оскара Уальда «короткой истории для детей от 18 до 80, тех, которые не утратили дара радоваться и изумляться».
