100 лет гонений на Церковь – 6: Собор, война и насилие против верующих

Предыдущие публикации цикла: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5.

Военные действия в начале 1918 года крайне затруднили передвижение по стране, и на открытие второй сессии Собора 7 января (ст. ст.) смогли приехать только 110 членов из 564 собравшихся на первую сессию.

Кворума не было и близко. Но распустить собравшихся в надежде на то, что когда-нибудь потом соберется больше, значило просто прекратить работу Собора. Все понимали, что катастрофа великой страны еще только начинается. В это сложное время было принято решение – проводить заседания и признать их полномочными при любом количестве собравшихся соборян.

На второй сессии планировали решить вопросы епархиального и приходского управления, а также единоверия (со старообрядцами). Но все это сразу отошло на второй план. Трагические события начавшегося 1918 года заставили сосредоточить внимание именно на них.

Первое, что пришлось рассматривать Собору, была попытка 13-21 января 1918 года «реквизировать» помещения Александро-Невской лавры по приказу народного комиссара общественного призрения Александры Коллонтай. Той самой Коллонтай, которая еще в 1913 году выдвинула концепцию «новой женщины» – необремененной семейными заботами, сексуально раскрепощенной, занятой развитием своей личности в служении классовым интересам. При попытке захвата Лавры был убит протоиерей Петр Скипетров. Это вызвало огромный крестный ход верующих и всенародное молитвенное стояние. В первый день второй сессии Собора был заслушан доклад настоятеля Александро-Невской лавры епископа Прокопия (Титова). Эти события были названы на Соборе «первым столкновением со слугами сатаны».

19 января (ст. ст.), в свой день рождения, Патриарх Тихон издал Воззвание, в котором он анафематствовал гонителей Церкви и призывал всех верующих встать на ее защиту: «гонения воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово и вместо любви христианской всюду сеять семена злобы, ненависти и братоубийственной брани. Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение. <…> Враги Церкви захватывают власть над нею и ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противопоставьте им силою веры вашего всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага. <…> А если нужно и пострадать за дело Христово, зовем вас, возлюбленные чада Церкви, зовем вас на эти страдания вместе с собою».

22 января Собор обсудил Воззвание Патриарха, одобрил его и призвал всех «объединиться ныне вокруг Патриарха, дабы не дать на поругание веры нашей».

А на следующий день пришла еще одна тревожная новость. 23 января был издан «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», который провозглашал в Российской Республике свободу совести и запрещал какие бы то ни было «преимущества или привилегии на основании вероисповедной принадлежности граждан». «Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой», – гласил декрет. Но самая большая угроза содержалась в последних его параграфах:

«Никакие Церкви или религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущество существующих в России Церквей объявляется народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной или центральной властью в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ».

Это было беспрецедентным узакониванием беззакония. На основании этого декрета у Церкви можно было забрать любое имущество и обратить его на «пользу пролетариата». А богослужения можно было проводить не иначе как по «особому постановлению» местной или центральной власти. Кого-то наподобие Александры Коллонтай.

Этот декрет вызвал справедливое возмущение верующих. По многим городам и селам прокатилась волна крестных ходов. В Нижнем Новгороде, Харькове, Саратове, Владимире, Туле, Вятке, Воронеже и других городах крестные хода были обстреляны большевиками. Десятки людей погибли, сотни оказались ранены.

25 января Священный Собор издал «Соборное постановление по поводу декрета Совета народных комиссаров об отделении Церкви от государства», которое гласило: «Изданный Советом народных комиссаров декрет об отделении Церкви от государства представляет собою, под видом закона о свободе совести, злостное покушение на весь строй жизни Православной Церкви и акт открытого против нее гонения. Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к Православной Церкви и навлекает на виновных кары вплоть до отлучения от Церкви».

В этот же день, 25 января, в Киеве был убит первый новомученик из архиереев – митрополит Владимир (Богоявленский). Получив это печальное известие, Собор вынес следующе постановление: «Установить возношение в храмах за богослужением особых прошений о гонимых ныне за Православную веру и Церковь и скончавших жизнь свою исповедниках и мучениках».

А днем ранее, 24 января, Собор вынес экстренное постановление о том, чтобы «на случай болезни, смерти и других печальных для Патриарха возможностей, предложить ему избрать нескольких блюстителей патриаршего престола, которые в порядке старшинства и будут блюсти власть Патриарха и преемствовать ему». Это постановление не согласовывалось с церковными канонами, в том числе и решениями о высшем церковном управлении, принятыми Собором на первой сессии. Однако было необходимым и абсолютно правильным решением в той катастрофической ситуации, которая складывалась в начале 1918 года.

Патриарх Тихон выполнил это постановление. Он написал имена трех архиереев, которые должны были становиться местоблюстителями патриаршего престола при вышеуказанных обстоятельствах. Эти имена находились в запечатанном конверте, который был вскрыт в день похорон Патриарха Тихона 30 марта (12 апреля) 1925 года. Это позволило избежать смуты и безвластия в Церкви, которое стремились спровоцировать ее облеченные властью враги.

27 января Собор издал «Воззвание священного Собора к православному народу по поводу декрета народных комиссаров о свободе совести»:

«Православные христиане! От века неслыханное творится у нас на Руси Святой. Люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами, сами чуждые христианской, а некоторые из них и всякой веры, издали декрет (закон), названный "о свободе совести", а на самом деле устанавливающий полное насилие над совестью верующих».



Вот они, «люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами», – Совнарком. Большинство из них будут расстреляны в 30-х годах по обвинениям в «антибольшевизме» и «контрреволюции».

И все-таки Собор смог принять решения по вопросам, которые первоначально выносили в повестку дня: об управлении епархиями, приходской жизни, а также о единоверии.

Главной темой второй сессии стало устройство епархиального управления. При обсуждении этой темы острые дискуссии вызвал вопрос о степени вовлеченности мирян в управление епархией. Некоторые члены Собора предлагали усилить права епископов и даже включить в «Определение о епархиальном управлении» слова о единоличном управлении епископа, осуществляемом лишь при помощи епархиальных органов управления и суда. Другие, напротив, предлагали расширить права клириков и мирян, что соответствовало господствовавшему в то время лозунгу: «Вся власть – советам».

Собор в итоге не уклонился «ни на десно, ни на шуе» и принял такое определение: «Епархиальный архиерей, по преемству власти от святых апостолов, есть предстоятель местной Церкви, управляющий епархией при соборном содействии клира и мирян». Сами архиереи должны быть избираемы «из монашествующих или не обязанных браком лиц белого духовенства и мирян, причем для тех и других обязательно облачение в рясофор, если они не принимают пострижения в монашество». Возрастной ценз для кандидатов в архиереи составлял 35 лет.

Помогать епископу в управлении должно было епархиальное собрание, которое избиралось из клириков и мирян сроком на три года. Это собрание должно было заседать периодически, а его постоянными исполнительными органами были епархиальный совет и епархиальный суд. Но особо указывалось, что «Без согласия архиерея ни одно решение органов епархиального управления не может быть проведено в жизнь».

Также собор вынес «Определение о викарных епископах», которым поручалось не только помогать епархиальным архиереям в определенных вопросах, но и управлять под их руководством отдельными частями епархии, викариатствами. Это было первым шагом к удовлетворению давно назревшей потребности в увеличении числа самостоятельных епархий. В синодальный период епархии были настолько крупными, что не только простые верующие, но и многие священнослужители своего архиерея вообще никогда в глаза не видели. Но вопрос увеличения числа епархий и сокращения их территорий был практически решен только уже в начале нашего XXI века.

20 апреля было принято самое обширное из постановлений Собора – «Определение о православном приходе», также названное «Приходским уставом». В основу приходской жизни полагался принцип служения: «Под руководством преемственно Богопоставленных пастырей все прихожане, составляя единую духовную семью во Христе, принимают живое участие во всей жизни прихода, кто как может своими силами и дарованием». Устав предусматривал избрание прихожанами церковных старост, на которых возлагались заботы о приобретении, хранении и употреблении храмового имущества. Для решения дел, связанных с содержанием храма, обеспечением клириков и избранием должностных лиц прихода, предполагалось созывать не реже двух раз в году (!) приходское собрание, постоянным исполнительным органом которого должен был стать приходской совет, состоящий из клириков, церковного старосты (или его помощника) и нескольких мирян. Председателем на приходском собрании и в приходском совете состоял настоятель храма.

Решения Собора предусматривали, что кандидаты в епископы и в священники должны были избираться, соответственно, на епархиальных или приходских собраниях. Затем происходило утверждение их кандидатур Священным Синодом или епархиальным архиереем и рукоположение. Но такой порядок выборности на практике существовал очень недолго в 20-х годах, после чего его опять заменил порядок назначаемости, как и в синодальную эпоху.

Острую дискуссию вызвал вопрос о единоверии, при котором старообрядцы при сохранении древних богослужебных чинов и древнерусского бытового уклада признавали и подчинялись церковной иерархии Русской Православной Церкви. В 1918 году на территории Российской империи действовало около 600 единоверческих приходов и несколько монастырей. Одни выступающие ратовали за учреждение параллельных единоверческих архиерейских кафедр, другие возражали против этого, ссылаясь на угрозу их отпадения от Церкви. В итоге Собор пришел к компромиссному решению. Были учреждены пять единоверческих викарных кафедр, которые были подчинены епархиальным архиереям.

Весной 1918 года советское правительство переехало из Петрограда в Москву. Поместный Собор попытался вступить с ним в непосредственный контакт. 27 марта в Совнарком пришла делегация Собора, которая выразила несогласие с январским декретом «Об отделении Церкви от государства». В ходе этих переговоров в лучших иезуитских традициях представители Совнаркома заверили делегацию, что правительство не настаивает на толковании этого закона в худшую сторону, и он может быть дополнен новым, более либеральным декретом. А управляющий делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевич даже обещал привлечь священнослужителей к дальнейшей работе над новым проектом декрета. Но на деле все оказалось с точностью до наоборот. Жестокие гонения на Церковь Божию только начинались.

20 апреля, на пятой седмице Великого поста, было решено закончить вторую сессию Поместного Собора в связи с приближением праздника Пасхи и возобновить работу 28 июня. Ввиду сложной политической обстановки соборяне постановили, что для придания законности соборным деяниям впредь достаточно будет присутствия на заседаниях одной четверти состава Собора.

О дальнейших деяниях Собора – в наших следующих публикациях.

Читайте материалы СПЖ теперь и в Telegram.