Разворот власти против УПЦ: какова роль США?
Своим созданием ПЦУ во многом обязана США. Сегодня, когда Украина полностью зависит от финансов и оружия Штатов, власти страны очень прислушиваются к рекомендациям по всех сферах. В религиозной – тоже?
2022 год был, безусловно самым трагичным для украинцев. Но особо сложным он оказался для верующих УПЦ. Так же как и все, они теряли на войне родных и близких, враг разрушал их дома и города. А еще – их храмы. За время войны повреждено и полностью разрушено около 300 церквей УПЦ, 8 монастырей, убито 15 священников и монахов. Но это еще не все.
В конце 2022 года государство предприняло против УПЦ целый ряд жестких действий. Обыски СБУ, санкции против иерархов, внесение в Раду антицерковных законопроектов, непродление аренды с Киево-Печерской лаврой, решение Конституционного суда по закону о «переименовании», невиданный по размаху черный пиар в СМИ, – все это произошло внезапно и одномоментно, в течение каких-то пяти-шести недель. И такая «кучность» не может не удивлять. Например, Конституционный суд молчал почти 4 года. Едва ли можно назвать случайным его решение именно теперь.
Еще вчера в Офисе Президента и Министерстве культуры единодушно заявляли, что нападки на УПЦ вызовут в обществе внутренние конфликты, а сегодня делается все, чтобы уничтожить самую крупную конфессию страны. Учитывая очень грамотные действия власти в других сферах, вряд ли это можно объяснить ее некомпетентностью.
Складывается впечатление, что решение по УПЦ было принято не так давно, и на его выполнение брошены все возможные ресурсы. Но что могло подтолкнуть руководство Украины к таким действиям?
США и создание ПЦУ
В настоящее время в Украине из традиционных конфессий действуют: Украинская Православная Церковь, Православная Церковь Украины и Украинская греко-католическая Церковь (УГКЦ).
ПЦУ возникла в декабре 2018 года усилиями экс-президента П. Порошенко путем слияния УПЦ Киевского патриархата и УАПЦ. Произошло это при самом активном участии США. И это вовсе не конспирология. Госдепартамент активно и совершенно открыто поддерживал создание новой конфессии в Украине.
За несколько месяцев до томоса ПЦУ глава УПЦ КП Филарет вместе с Епифанием Думенко встречались в США с Джо Байденом, который заявил о важности создания будущей церковной структуры. О поддержке этого проекта много раз заявляли: посол по религиозной свободе Госдепа Сэмюэль Браунбек, тогдашний глава Госдепа Майкл Помпео, нынешний его глава Курт Волкер.
Первые официальные поздравления сразу после своего создания ПЦУ получила от Госдепартамента и от посольства США. Одновременно представители Госдепа С. Браунбек и Дж. Пайетт посещали Афон и Поместные Церкви, где говорили предстоятелям и иерархам о важности признания новой украинской конфессии. И нынешний госсекретарь Волкер, и бывший – Помпео много раз встречались с главой ПЦУ и заявляли о поддержке его структуры. Все факты указывают, что продвижение ПЦУ – это часть политики США в нашей стране. Так было до войны, и у нас нет оснований считать, будто что-то изменилось сейчас, когда Украина очень нуждается в военной и финансовой помощи Соединенных Штатов. А также – в консультациях по самым разным вопросам. Наверняка американское правительство желает украинцам только добра. Но едва ли в религиозных вопросах там объективно оценивают украинские реалии.
Церковь – не политическая партия, ее запрет ничего не даст
Всем очевидно, что украинцы до войны имели разные политические предпочтения. Кто-то ориентировался на западный мир, кто-то оглядывался на Россию. После 24 февраля последних практически не осталось, в РФ сделали для этого все возможное. И в этой ситуации стремление Соединенных Штатов максимально поддержать прозападные устремления украинцев понятны. Но там не вполне осознают, что проекция политического деления «прозападные/пророссийские» на конфессиональную украинскую ситуацию – некорректна. Представление, будто ПЦУ и УГКЦ – церкви «демократических украинцев», а УПЦ – «русскомировцев» – в корне неверно.
Украинская Православная Церковь включает в себя верующих всех регионов Украины с самыми разными политическими взглядами. Она оказывает огромную помощь армии, беженцам, всем, кто страдает от войны. Но даже не это главное.
Церковь – не политическая партия, как бы кому-то ни хотелось ее так рассматривать. И психология верующего человека в корне отличается от образа мыслей политика или участника какого-то общественного движения. В политике вполне очевидно, что, если запретить одну партию – ее члены перейдут в другую или займутся иной деятельностью. В Церкви этого произойти не может по определению.
Человек верующий не покинет свою Церковь никогда, ни при каких обстоятельствах.
Он знает, что после жизни земной наступает жизнь вечная. И верность Церкви, верность Христу и Его заповедям – важнейшее условие, чтобы эту вечную жизнь получить. Можно считать его фанатиком, можно крутить пальцем у виска, но это ничего не изменит.
Все нынешние действия власти направлены на то, чтобы разрушить УПЦ, а ее иерархию и верующих заставить присоединиться к ПЦУ. Но это ошибка. Если в политике есть множество партий, которые друг от друга почти ничем не отличаются, то в религии не так. Церковь – это Тело Христово. Те, кто в ней находятся, должны исполнять слово Спасителя.
Почему переходить в ПЦУ – глупо
А что мы видим в ПЦУ? Подделку документов, ложь, агрессию и насилие при переводе наших храмов. Клирики ПЦУ своими руками взламывают двери и даже физически нападают, бьют наших священников, выгоняют их с семьями из собственных домов. Против общин УПЦ организовывается настоящая травля, их откровенно ненавидят. И это ведь не просто конфликт одной группы людей против другой. Это очевидное противоречие тому, что говорил Христос: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою».
Какой смысл верующему уходить из Церкви, где исполняют слово Божие в структуру, где его не исполняют? Даже с точки зрения обычной человеческой логики это глупо и нерационально.
Тем более, мы уже сейчас можем видеть – в большинстве своем «переведенные» в ПЦУ храмы стоят пустыми. Об этом заявляла экс-глава Госэтнополитики Елена Богдан. Об этом говорят даже сами клирики ПЦУ. В декабре капеллан Нестор Назаров публично призвал свое руководство закрыть половину храмов просто потому, что туда никто не ходит, они пусты. Там нет ни прихожан, ни священников.
И что особенно важно – в ПЦУ почти нет монахов, а ведь это важный показатель жизни Церкви. Ведь человек, уходя в монашество, отрекается от семьи, от мира со всеми его радостями и наслаждениями, отдает всего себя Богу. Зачем, почему? Потому что ощущает особую Божию благодать. В УПЦ таких людей больше 4600. И это еще даже не такая большая цифра. Например, у наших братьев из Румынской Церкви свыше 8 тысяч монашествующих.
В ПЦУ данные о числе монахов не публикуют. По сведениям госорганов, на момент ее образования там было около 240 человек. Едва ли сейчас значительно больше. Что это может значить?
Что, выгнав УПЦ из Киево-Печерской и Почаевской лавр, придется сдавать монашеские келии в аренду, потому что их некем будет заселить. Ведь только в киевской Лавре живет больше 220 монахов. В Почаевской – еще больше. А ведь в УПЦ есть еще 260 монастырей. Кем заселять их? Открывать там спортзалы и магазины, как при СССР?
Каких-то 100 лет назад в Советском Союзе против Церкви были развернуты неслыханные репрессии, которые продолжались много десятков лет. Храмы закрывали, разрушали, священников и верующих расстреливали, отправляли в тюрьмы, лагеря и ссылки. Против Церкви была организована многолетняя травля в СМИ. Один из советских лидеров обещал показать по телевизору «последнего попа». И что? К чему это привело?
Верующие как молились, так и продолжали это делать, только тайно. Тайком крестили детей, тайком их потом венчали, тайком собирались на богослужения. И как только исчезла советская власть, в считанные годы были восстановлены тысячи старых храмов и построены новые.
И наивно думать, что большевики были глупые – у них не получилось, а мы – умные – у нас получится. Не получится.
После первой волны захватов в 2019 году, сотни общин, потерявших свои храмы, только сплотились и усилились. Десятки из них за год-два успели построить себе новые церкви. Остальные молятся по хатам и сараям, потихоньку собирая деньги на строительство.
Сейчас можно назвать УПЦ как угодно, можно ее запретить. Можно выгнать ее из Киево-Печерской и Почаевской лавр и сотен других монастырей. Но рассчитывать, что Церковь в случае ее законодательного запрета просто исчезнет, как исчезли многие политические партии, не стоит. И руководству страны нужно об этом помнить. Даже если очень влиятельные консультанты считают иначе.
