ЕПЦ до унии доведет: как автокефалия сыграет на руку католикам
Есть все основания полагать, что легализация украинского раскола в том или ином виде будет способствовать продвижению если и не унии, то крайне либерального экуменизма.
Об этом свидетельствуют четыре фактора.
Во-первых, украинские греко-католики еще лет 20 назад выдвигали концепцию объединенной украинской Церкви, в которую входили бы и униаты, и православные. По их замыслу, такая структура должна одновременно находиться в сопричастии с римским папой и с Константинопольским Патриархом. Сейчас глава УГКЦ Святослав Шевчук открыто приветствует создание ЕПЦ и заявляет, что это лишь первый шаг на пути полного объединения украинских православных с греко-католиками. Такая структура, по мнению униатов, даст мощный импульс для «объединительных процессов» по всему миру.
Во-вторых, среди украинских политиков, находящихся во власти, очень много греко-католиков, которые лоббируют откровенно проуниатские проекты под вывеской «европейского» курса Украины. Объединение православных с греко-католиками вполне укладывается в стратегию националистически настроенных политических сил.
В-третьих, раскольники, на базе которых предполагается создание ЕПЦ, достаточно равнодушно относятся к вопросам веры и либо обходят вопрос отношения к католицизму молчанием, либо комплиментарно высказываются в адрес УГКЦ. Можно предположить, что они будут делать и говорить все, что им скажет Фанар и украинские власти. То же самое можно сказать и об отдельных представителях УПЦ, которые наверняка примкнут к ЕПЦ – отце Георгии Коваленко с его «Открытым православным университетом», в котором регулярно проводятся экуменические встречи и выдвигаются крайне либеральные идеи.
Наконец, в-четвертых, Константинопольский Патриархат известен своим филокатолицизмом и весьма широкой трактовкой православной экклезиологии. Его представители неоднократно делали заявления, которые не совпадают с традиционным православным учением о Церкви и позицией других Поместных Церквей.
Так, в июне 2016 года один из представителей Константинопольского патриархата, епископ Авидский Кирилл (Катерелос) сделал шокирующее заявление. По его мнению, Православная Церковь не является единственной Церковью Символа Веры. То есть «Единая Соборная Апостольская Церковь», которую мы исповедуем, не совпадает в своих границах с Православной Церковью, но включает в себя также и другие «церкви».
Еще одним ретранслятором позиции Фанара можно считать епископа Телмисского Иова (Гечу). Это очень знаковая фигура, которую рассматривают в качестве возможного главы ЕПЦ или Константинопольского экзархата в Украине. А ведь этот человек сейчас является представителем Константинополя при Всемирном Совете Церквей и занимает пост сопредседателя комиссии по православно-католическому диалогу! Эта комиссия находится под контролем Константинопольского Патриархата и периодически фигурирует в скандалах, связанных с чересчур прокатолической тенденцией диалога.
Например, в 2008 и 2009 году на Крите и Кипре соответственно рассматривался вопрос о примате римского понтифика. Был подготовлен предварительный документ под названием «Роль епископа Рима в общении между Церквями в I тысячелетии», который слил в сеть итальянский блогер. Текст документа сразу же вызвал скандал в православном сообществе как слишком оправдательный в отношении католического догмата о папстве.
Характерен ответ Константинопольского патриархата на критику этого документа и вообще критику – он попытался сместить акцент на то, что все решения в рамках православно-католического диалога якобы носят всеправославный характер. Между тем, это не всегда так. К примеру, так называемый Баламандский документ (в которой КЦ и ПЦ были названы «Церквями-сестрами») не был подписан представителями ряда Поместных Церквей, а некоторые из тех, кто подписал не имели на это полномочий. Тот же самый прием Константинопольский патриархат пытался осуществить во время Критского Собора, настаивая на том, что даже в отсутствие четырех Поместных Церквей, его решения являются общеправославными.
Во время проведения Собора архиепископ Иов был его спикером и активно защищал скандальный документ об отношениях Православной Церкви к «остальному христианскому миру». Еще в мае 2016 года он выступил с лекцией, в которой фактически назвал всех критиков этого документа (в том числе профессоров теологии и епископов) «безграмотными» невеждами.
По выступлению Гечи можно примерно составить представление об экклезиологической позиции Константинополя.
Ее суть можно свести к следующим тезисам:
- Католиков не нужно перекрещивать.
- Католики не являются ни еретиками, ни раскольниками.
- Между католиками и православными существует просто «разрыв общения».
- Все, кто критикует православно-католический диалог – дремучие фундаменталисты, которые «не читали Флоровского».
- Вне Церкви могут осуществляться таинства (ссылается на Августина).
- Экуменический диалог носит абсолютно всеправославный характер. То есть все всё одобряют.
Интересно, что в своей лекции архиепископ Иов цитирует греческого специалиста по каноническому праву Власиоса Фидаса, на которого отец Кирилл Говорун намекнул как на автора текста томоса об украинской автокефалии. Так вот, по мнению этого «выдающегося и гениального канониста», Католическая церковь не является раскольнической, потому что… сняты анафемы 1054 года. Поэтому отношения Православной и Католической церкви он характеризует как простой «разрыв общения». Такой подход чрезвычайно примитивен, никакой гениальной канонистикой здесь и не пахнет. Неудивительно, если мы увидим такую же пустую юридическую казуистику в томосе о даровании автокефалии раскольникам.
Константинополь пытается делать оговорки, что экуменический диалог не предполагает компромиссов в области веры и он не готовит «новую унию». Однако категорический отказ квалифицировать католиков как раскольников или еретиков уже является компромиссом! Компромиссом является фактическое признание Католической церкви частью Вселенской Церкви. В этом контексте понятие «раскола» обессмысливается. Ибо если состояние Католической церкви нельзя считать расколом и ересью, то что такое раскол и ересь вообще? Если отношения с католиками характеризуются просто как «разрыв общения» – это означает, что Фидас признает Католическую церковь такой, которая входит в состав Вселенской Церкви вместе с православными. То есть «восстановление единства христиан», о котором идет речь в Критском документе в отношении к католикам сводится к простому возобновлению общения, а не возвращению из раскола. Такая экклезиология сама по себе уже является радикальным компромиссом! Причем односторонним, поскольку католики такую экклезиологию не исповедуют, и не считают Православную Церковь частью Вселенской.
Католики говорят, что Единая Соборная и Апостольская Церковь «пребывает» исключительно в Католической церкви (исторической и видимой). В православных же «церквях» она только «действует», причем только в силу их потенциального или неосознаваемого единства с Римским престолом. Термин «Церкви-сестры» относятся исключительно к уровню Поместных Церквей и не означает признание Православной Церкви равной Католической. По мнению католических богословов, благодать Церкви хотя и действует в схизматических «церквях», однако действует ограниченно, в силу искаженного экклезиологического сознания. Такой подход также вызывает определенные трудности в интерпретации, но, по крайней мере, сохраняет четкое самосознание католиков. В случае же с православными экуменистами происходит размывание православной идентичности.
Главная проблема экуменистов в том, что они не могут разобраться с тем, что же такое «единство». Они попадают в логическую ловушку, когда отказываются квалифицировать католиков как раскольников. Если они не раскольники, значит Вселенская Церковь охватывает их всех и никаких проблем нет. И зачем тогда вообще экуменизм? Все уже, как говорится, «пучком». Если же все-таки Вселенская Церковь сводится либо к Католической, либо к Православной Церкви, то это неизбежно ведет к тому, что нужно вводить понятие раскола, потому что непонятно, как можно находится вне Церкви и не быть раскольником или еретиком. Все схоластические ухищрения избежать этих проблем выглядят как попытки «впихнуть невпихуемое». И богословие Флоровского не решает полностью эту проблему. Сама формулировка «искать Церкви вне Церкви» и различение «харизматических» и «канонических» границ Церкви достаточно противоречивы. И, кстати, не опровергают понятие раскола.
В этом контексте удивляет агрессивность архиепископа Иова (Гечи) по проталкиванию таких размытых формулировок. Все замечания, высказанные в отношении Критского документа, абсолютно справедливы и логичны. Смешивать в кучу радикальных антиэкуменистов-зилотов и тех, кто хочет четкости и точности в формулировках, нечестно и несправедливо.
Впрочем, зная биографию архиепископа отца Иова многое можно понять. Он родился в Канаде в семье выходцев из Галичины, которые принадлежали к раскольнической УПЦ в Канаде. Эта структура была образована из самосвятских приходов и участников поликарповского автокефального раскола. В 2013 году его назначили на должность управляющего Западноевропейским экзархатом русских приходов. Однако уже в 2015 году его перевели на другую должность по причине ряда конфликтов между ним и духовенством Западноевропейского экзархата. Его обвиняли в авторитарном стиле управления и стремлении разрушить присущие этой структуре традиции.
Вполне вероятно, что в случае своего назначения в качестве «митрополита Киевского», он будет действовать в таком же агрессивном и авторитарном ключе во всем, что касается экуменизма.
Кстати, 27 июня 2017 года, в предверии католического празднования памяти святых апостолов Петра и Павла, архиепископ Иов лично встречался с папой римским Франциском. Папа не преминул высказаться о будущем полном единстве между православными и католиками и подчеркнул важность опыта первого тысячелетия. Судя по всему, это является главной стратегией экуменистов – обсуждать примат папы с исторической точки зрения. Так легче его обосновать.
Отдельно стоит упомянуть Патриарха Варфоломея.
Недавно он заявил, что объединение православных и католиков «необратимо». Если это означает, что католики откажутся от учения о примате Папы и примут православное учение о «соборности», то такой оптимизм конечно же вдохновляет. Но Патриарх Варфоломей никогда не уточняет, что он имеет ввиду.
По своим идеям и действиям Патриарх Варфоломей полностью копирует политику своих предшественников – Патриарха Иоакима III, Мелетия (Метаксакиса), Афинагора (Спиру) и Димитрия (Пападопулоса).
Все они выступали за радикальное сближение с католиками и часто высказывали достаточно сомнительные мысли, не говоря уже об агрессивных действиях против других Поместных Церквей. Например, Патриарх Мелетий (Метаксакис) признавал апостольское преемство англиканского духовенства. Уже при нем наметился ряд конфликтов между Константинополем и РПЦ.
Патриарх Варфоломей несколько раз встречался с папами римскими – Бенедиктом XVI в 2006 году и Франциском – в 2014. По результатам встреч были провозглашены совместные заявления и декларации, по содержанию которых Патриарх Варфоломей не консультировался с другими Поместными Церквями.
Накануне состоявшегося в 2014 году визита Папы Римского Франциска в Турцию в Греции была обнародована петиция, подвергающая резкой критике заявления Предстоятеля Константинопольской Православной Церкви. В частности, речь шла о его модернистских взглядах на природу Православной Церкви и ее отношения с другими христианскими исповеданиями и иными религиозными конфессиями. Петицию подписали более чем 2000 лиц, среди которых шесть епископов, священники, монахи Греции и Кипра, а также монахи Горы Афон.
Обращаясь к биографии Варфоломея, можно предположить почему он настолько горячо стремится к единству с католиками. С 1963 по 1968 год патриарх Варфоломей учился в Папском восточном институте в Риме и там же получил степень доктора богословия в сфере канонического права. Кроме этого Варфоломей преподавал в Папском Григорианском университете. Вполне возможно, что он настолько проникся симпатией к католицизму, что считает возможным признание примата папы римского в том или ином виде.
В истории Константинопольского Патриархата уже были Патриархи-отступники. Это Иоанн Векк и Иосиф II. Один заключил Лионскую унию, другой – Флорентийскую. Впрочем, были и яростные защитники Православия и обличители католических заблуждений, такие как Фотий. Но не похоже, чтобы Патриарх Варфоломей симпатизировал последним. Как мы убедились, Константинополь агрессивно навязывает однозначное отношение к католикам в тех вопросах, в которых этой однозначности нет и в помине. А значит обвинения со стороны православного сообщества в подготовке новой унии не такие уж и беспочвенны. В этом контексте ЕПЦ станет послушным инструментом в осуществлении агрессивной экуменической политики Фанара.
Вчера Патриарх Варфоломей снова встретился с папой Франциском. Такие встречи уже становятся обыденностью. Интересно, напомнил ли Вселенский Патриарх папе о том, как украинские греко-католики захватили храм в Коломые? Как вообще возможен дальнейший экуменический диалог после Коломыи? Или, как говорится, «отряд не заметил потери бойца» и, завороженный прожектами объединения с католиками, он не замечает того, как униаты откровенно глумятся над признаваемым Варфоломеем Баламандским соглашением? И зачем тогда нужен такой экуменизм?
