Обновленцы и Киевский Патриархат. Атака клонов

В биологии есть специфический термин – филиация, означающий преемственную связь между двумя явлениями. Анализируя церковное сознание «Киевского Патриархата», сразу же замечаешь поразительную «филиацию» обновленческого раскола, произошедшего в Русской Православной Церкви в начале XX века с помощью большевиков.

Возникает вопрос – как происходит такое, что разные во времени люди начинают говорить одни и те же слова и воспроизводить одни и те же идеи. Возможно, существует универсальная логика раскола, определенное умонастроение, порождающее желание разрушать, утверждать анархию и произвол в Церкви? Может быть, все раскольники по существу одинаковы в своем способе мышления?

Когда держишь в руках пожелтевший от времени бюллетень с протоколами заседания обновленческого поместного собора 1923 года, рассматриваешь шрифт, вчитываешься в текст, невольно проникаешься духом того времени – тревожным, болезненно пылким, апокалиптически нетерпеливым: «Весь мир до основанья мы разрушим, а затем …»

Дух революции и политики, проникающий в Церковь, вызывает ее заражение и возникновение «новообразования», как в медицине называют различные виды опухолей. Диакон А.Кураев метко подмечает, что по своей сути рак – это «слишком здоровые клетки», слишком эгоистичные, охваченные инстинктом самоутверждения за счет соседних клеток.

Обновленцы и есть вот такое «новообразование». Когда читаешь их речи, доклады, высказывания, то возникает неприятное чувство театральности, излишнего пафоса и категоричности. Восторженные дифирамбы революционной советской власти, гневное обличение «контрреволюционных элементов», ожидание пришествия «рая на земле», зуд желания реформировать все и вся. Традиция им представлялась как отсталый и реакционный балласт, заслуживающий быть выброшенным на «свалку истории».

Именно поэтому темы и риторика заседаний обновленческого «Поместного Собора РПЦ» весьма любопытны с точки зрения исследования психологии раскола и церковного модернизма. Попробуем определить ключевые пункты, которые связывают УПЦ КП с идеологией обновленчества.

Революционный дух и сращивание с политикой государства

В речах докладчиков обновленческого поместного собора часто звучали такие выражения, как: «революционный путь», «революционные элементы в церкви», «революционное просвещение церковного народа». Протоиерей Владимир Красницкий, часто выступавший на заседаниях собора, писал: «Нужно соединить революцию и религию, нужно церковному православному обществу воспринять революцию, не нарушив своего православия».

В начале собора обновленческие лидеры восторженно обращались к революционной власти: «Собор шлет и свое приветствие верховному вождю рабоче-крестъянской власти В.И.Ленину», «Великий октябрьский переворот государственными методами проводит в жизнь великие начала равенства и труда, имеющиеся и в христианском учении», «Собор полагает, что каждый честный гражданин должен активно стать среди этих борцов за человеческую правду, всемерно проводя в жизнь великие начала Октябрьской революции».

Весьма показательным, в этом контексте, является добровольное отрицание обновленческими лидерами гонений на Церковь: «”Декрет об отделении Церкви от Государства” – благо для церкви». «В России нет гонения на веру. И никто не помешает церкви отдаться чистоте религиозной жизни в ее надмирном величии», «докладчик категорически отметает всю клевету тихоновской зарубежной печати, говорящей о гонении на православную церковь в Советской России».

Чувствуя вопиющую фальшивость этого утверждения, «архиепископ» Александр Введенский пытается оправдать советскую власть необходимостью расправы с «контрреволюцией»: «Докладчик не причисляет анти-религиозную пропаганду к способам и приемам гонения на религию, а считает обыкновенной борьбой, которую в праве вести каждый свободный гражданин свободной страны; если, говорит он, и случается, что церковники попадают на скамью подсудимых и несут ту или иную кару по суду, то кара эта является лишь последствием их политической контрреволюционной работы». Напомним, «по суду» десятки и сотни священников РПЦ сослали в лагеря и расстреляли.

По примеру своих обновленческих «учителей» лидеры УПЦ КП отрицают нарушения прав верующих УПЦ и раздраженно осуждают обращения канонической церкви в международные правозащитные структуры.

Как обновленцы обличали «тихоновскую церковь» за то, что она не осудила «империалистические силы», давившие «молодую революционную Россию», так и Киевский Патриархат нападает на УПЦ за отсутствие несвойственных Церкви политических заявлений с осуждением «страны-агрессора».

Для обновленцев характерна шизофреническая раздвоенность. С одной стороны, они выступают за отделение политики и Церкви, а с другой утверждают необходимость полного одобрения курса и методов власти: «Священный Собор призывает всех церковных людей бросить все попытки использовать церковь в земных политических расчетах. Церковь принадлежит Богу и Ему Единому служить должна. Контрреволюции в церкви не должно быть места. Советская власть не является гонительницей церкви», «Собор обращает внимание, что Советская власть государственными методами одна во всем мире имеет осуществить идеалы Царства Божия. Поэтому каждый верующий церковник не только должен быть честным гражданином, но и всемерно бороться вместе с Советской властью за осуществление на земле идеалов Царства Божия».

В адрес УПЦ часто звучат обвинения в «политическом Православии» и в отсутствии сочувствия «революционным» преобразованиям в обществе. Под этим предлогом оправдывается любая дискриминация в отношении УПЦ и ее верующих. Удивительным образом обвинители УПЦ не видят, что именно они утверждают «политическое Православие» и недемократичность. Только вместо «Советского союза» в этот раз фигурирует «Евросоюз».

Негативное отношение к канонам

В бюллетене обновленческого собора зафиксировано выступление «архиепископа» Александра Введенского: «Он категорически протестует против незыблемости канонов и считает необходимым влить в богослужение церкви новую струю творчества. Превыше всего для обновленческой церкви должны быть слова евангелия, а не каноны, написанные подчас малограмотными богословами».

В 2008 году в Киевском Патриархате издали т.н. «Историко-каноническую декларацию УПЦ КП», в которой сделали попытку обосновать раскол с богословской точки зрения. В своей декларации КП сравнивает каноны с ветхозаветным Законом, а желание строго придерживаться канонов называет «фарисейством». Сами каноны Киевский Патриархат представляет чем-то негативным и вынужденным, ссылаясь при этом на труды российского философа Владимира Соловьева. Таким образом, понимание раскольниками соотношения внутренней жизни Церкви и канонов приближается к протестантским образцам противопоставления «веры» и «религии».

В комментариях сторонников Филарета часто можно увидеть высказывание, что «каноны – дело рук человеческих», поэтому они имеют якобы относительное значение и их можно нарушать во имя субъективно понятого блага и «любви». Любимая фраза Филарета – «Дух дышит, где хочет», которую он противопоставляет необходимости канонов и церковных правил.

Такой подход отображает непонимание раскольниками того, что именно каноны призваны обозначить границу между греховным образом жизни и дорогой спасения, веры и подлинной любви. Право определять меру строгости применения канонов принадлежит исключительно полноте Православия. В этом контексте можно указать на то, что абсолютное большинство Поместных Православных Церквей неоднократно высказывались в поддержку канонической УПЦ и осуждали действия «филаретовцев». Получается, что Филарет и его адепты считают, что полнота Православия ошибается, и только в Киевском Патриархате осталось истинное понимание Церкви и Православия. Нежелание прислушаться к Церкви уличает раскольников в непомерной гордыне и упорстве в своем заблуждении. Как тут не вспомнить слова Феофана Затворника: «Самый злой из всех духов — дух упорства. Это настоящий сатанинский дух».

Модернизация церковных традиций

А) Монашество

Лидер обновленцев Александр Введенский с презрением высказывался о «монашеской идеологии, господствовавшей в церкви в течение целых тысячелетий». Все церковные модернисты, как можно заметить, относятся к монашеству с плохо скрываемой враждебностью, чувствуя в нем преграду своему «творческому порыву» и «свободному духу».

В повестке собора 1923 года, в частности, рассматривались вопросы закрытия монастырей, «второбрачия священства» и разрешения епископам вступать в брак. Вероятно «патриарх» Филарет очень сожалел о том, что подобных норм не было в УПЦ, когда он сожительствовал под одной крышей с Евгенией Петровной Родионовой. В таком случае ему не надо было бы скрывать этот факт или оправдываться.

Дела с монашеским институтом в Киевском Патриархате обстоят очень плохо. За более чем 20 лет в УПЦ КП не набралось значительного количества монахов, чтобы оживить жизнь монастырей. По статистике В Украинской Православной Церкви насчитывается 4869 монашествующих, в то время как у Киевского патриархата – 221! Дух модернизма и одержимости политикой убивает в УПЦ КП интерес к монашеской жизни, где нет места политическому интересу.

Б) Язык Богослужения

Одним из признаков «модернизма» является резко негативное отношение к традиционным языкам Богослужения, в частности к церковнославянскому языку, и желание полностью изъять их из церковного обихода. В этом аспекте несложно заметить странную враждебность представителей УПЦ КП к церковнославянскому языку и заявления в духе «возврата к церковнославянскому языку не будет».

«Струя творчества в богослужении», о которой говорил Введенский, щедро «окропила» богослужебные тексты, которые Киевский Патриархат использовал в украиноязычном варианте. Вряд ли он соответствовал богословским и филологическим стандартам. Чтобы читатели понимали, вышедший недавно полный перевод Библии на татарский язык занял в РПЦ 23 года! В комиссию по переводу входили множество ученых и богословов, которые долгое время готовили этот перевод. А ведь кроме Библии есть множество богослужебных текстов, на перевод которых необходимо затратить немалое время.

В) Духовные «ноу-хау»

Последние «ноу-хау» некоторых священников Киевского патриархата – разрешение «ловить покемонов» в храме и предоставление «духовных» интернет-услуг, – достаточно показательные тенденции морального развития этой квази-религиозной организации. Сторонники УПЦ КП, делясь своими впечатлениями, отмечают то, что в их храмах можно прийти «в шортах» и с непокрытой головой, и это будет считаться в порядке вещей. Церковное убранство некоторых храмов Киевского патриархата шокирует обилием государственной символики и этнического антуража (рушныкив) вместо традиционных фресок на стенах. Вместо молитвенного шествия Крестные ходы превращаются в политические митинги с партийными флагами и народными песнями.

Постскриптум

Как видим, Киевский Патриархат оказался «достойным» продолжателем дела обновленцев в уничтожении Церкви и православного Предания. «Раковая опухоль» обновленчества все еще мучит Церковный организм, подрывая его силы и иммунитет. Одним из методов борьбы с этой болезнью может стать, прежде всего, правильная диагностика – осознание природы болезни и ее особенностей. Только после этого можно будет остановить ее распространение, а со временем избавиться от нее полностью.